Беседы с Ярославом Романчуком: часть 4 — как не испугаться реформ
С самым, пожалуй, известным экономистом Беларуси — Ярославом Романчуком — мы беседовали в Киеве: он бежал сюда, буквально в последний момент ускользнув от ареста в Беларуси. Однако и тут, в Киеве, мы начали говорить о том, как после избрания новой, демократической власти в Беларуси, следует восстанавливать и развивать белорусскую экономику.
Надо учитывать, что Ярослав Романчук — убежденный либертарианец, приверженец Австрийской экономической школы. С его позицией можно соглашаться, а можно (и даже нужно) спорить. Но, вне всякого сомнения, его идеи и модели обязательно будут востребованы в Новой Беларуси.
- У меня последний вопрос. Сейчас я его тоже попытаюсь сформулировать. Смотри, я отлично знаю, как происходили реформы, - на моих глазах в общем-то, как и на твоих, - после 1989-го года во всей Восточной Европе. Смотри, ты говоришь про «окно возможностей» в 12-18 месяцев. Да, я вот видел разные модели. Я видел, как в разных странах, включая там Словакию, Латвию, многие другие, после первой волны вот таких реформ происходил откат, даже коммунисты к власти приходили.
- В Польше то же самое.
- В Польше немножко...
- Посткоммунисты были.
- Посткомунисты, но у них все-таки немножко был демпфер в виде католической церкви. Это, скорее, был демпфер, чтобы не было таких про-красных выступлений.
- Ну, это да. Они, конечно, противники «красных объединений».
- Я к тому, что как преодолеть этот разрыв, когда уровень жизни уже упадет, а новые экономические механизмы еще не заработали? Я вот помню, в Польше сначала были не реформы Бальцеровича, которые с 1991-го, а реформы Мазовецкого, которые шли с 1989 года, и они создали какую-то базу частного бизнеса. А каким образом нам избежать этого разрыва?
- Я понимаю. Очень хороший вопрос. Потому что, на самом деле, 1989-1990 гг. – это была радикальная новая система, не было тех вещей, которые есть сегодня в Украине, в Беларуси, в постсоветских странах.
Что я имею в виду? Предпринимательского капитала не было, опыта по созданию бизнеса не было, не было вообще самого главного – информационно-ценовой системы, которая бы отражала предпочтения потребителя в этой части мира. Грубо говоря, когда мы говорим про «железный занавес», это не была экономика, которая хоть как-то походила на рыночную. Это было распределение плана, распределение ресурсов, потребления и т.д. То есть структура цены издержек на этом пространстве была радикально иной. Сегодня вот этого гигантского разрыва между тем, что представляет собой Европейский Союз, Америка, глобальный рынок, и тем, что есть в Украине, в Беларуси, нет. Сегодня структура издержек производителей товаров и услуг примерно одинаковая. Там есть труд, там есть материалы, есть инвестиционная составляющая и т. д. То есть, здесь больших проблем нет.
Второе. Вещь, которая выгодно отличает нас сегодня от того, что было 30 лет назад, - наличие людей, которые знают, что делать, понимают рыночные условия, имеют связи с внешним миром, могут привлечь капиталы, могут привлечь технологии. Грубо говоря, разрыв между тем, что мы начали это делать, и между тем, когда появились первые ростки нормального бизнеса, он очень быстро пройдет. Более того, те люди, которые работают уже в стране, - и в Украине, и в Беларуси, - они просто сразу воспользуются этими услугами, и для них это будет такая фора на старте.
Один из законов, которые мы обсуждали, - Закон об адресной социальной поддержке. Тогда, в 90-е, помнишь, в чем обман был? Пенсии обнулились, сбережения обнулились, – и всё. А если ты четко в бюджете прописываешь, сколько пенсий ты будешь платить, причем в долларовом выражении, то не будет такого обнищания, как было тогда, когда квалифицированные люди работали за $20-30.
- А не получится провала по поступлениям в бюджет?
- Не-не-не. Я считаю когда налоговую базу, я исхожу из того, что люди покупают товары каждый день. И нет того, что ты должен ждать, когда там будет прибыль, нужно ждать, как сработают с акцизами торговля, потому что все завязано на потребление внутри страны, на импорт под 3-4%, на акцизы. Акцизы легко взимать, потому что там пошел – электростанция есть, заправки есть, драгметаллы...
- Водку продал…
- Водку продал – вот, пожалуйста, тебе сразу деньги в бюджет! И причем в данной ситуации я за то, чтобы любые люди в любых количествах это делали продукцию без всякого особого контроля. Но есть жесткая ответственность за то, что ты продаешь. Вот и все. Это было на Западе. Сети – те магазины, которые берут товар, – несут ответственность перед потребителем. Если мы с тобой купили сосиску и траванулись, мы доказали, что эта сосиска стала причиной отравления, и этот человек компенсирует умноженное на десять то, что он, собственно, продал.
Такие механизмы постепенно будут переформатировать режим отношений между потребителем и производителем. То есть, еще один важный нюанс, который тоже мы предусмотрели, чтобы не допустить хаоса и ослабления государства, - это вот ввести режим, тоже инновационный, когда по сделкам до десяти миллионов долларов или до ста миллионов долларов может быть медиатором или арбитром любое лицо, которому доверяем мы с тобой. Грубо говоря, чтобы решить проблему судов и коррупции, процедур и стоимости.
Мы с тобой решили: один из нас продал какой-нибудь участок садовый, прописали все условия, дали по рукам, второй купил участок и обнаружил там какое-то зарытое говно. В случае подобных разногласий мы обращаемся к этому человеку (медиатору): либо один из нас снижает стоимость и возвращает часть издержек, либо убираешь это все, потому что в договоре этого ничего не было. И его решение по взаимного обоюдному согласию является важным.
Плюс ещё важнейший институт экономического суда, который необходимо импортировать, как это делал Дубай, как это делал Казахстан. То есть, грубо говоря, есть апелляция к Высшему экономическому суду или там Хозяйственному суду, решение которого является обязательным. Формирование этого Суда – это сплошь иностранцы, работающие по английскому праву. Просто чтобы не было коррупции.
Почему олигархи в той же Украине легко скупили всё направо-налево? Потому что там была порочная связка между властью, олигархами и судебной системой. Всё, они между собой договорились, поделили деньги, - и те богаты, и те богаты, и те богаты, а страна страдает. То есть, мы минимизируем риски именно коррупции в этой сфере – и вперед!
Еще самое главное, чтобы не допустить камбэка, правильно ты говоришь, вот этих тоталитарных коммунистических, большевистских вещей, я предлагаю принять разработанную Экономическую Конституцию как часть Конституции либо как отдельную Конституцию, отдельный Закон такого высшего уровня, который бы надевал на государство смирительную рубашку. Запрет. Ограничение по инфляции 0,2% в течении определенного срока. Если кто-то, - правительство или Национальный банк, - допускает инфляцию больше 2% в течении более чем трех лет, следует автоматическая отставка главы Нацбанка.
Дефицит бюджета. Если будет дефицит бюджета более 2% ВВП в течении трех лет, автоматическая отставка Минфина. Запрет ограничения по внешнему долгу: 20%. Ограничение по размеру государства в ВВП: 25-30% со снижением.
И тогда, вне зависимости от того, какая политическая сила приходит к власти, она обязана будет подчиняться и быть в рамках «смирительной рубашки». Это минимизирует популизм и позволяет нам направлять ресурсы на конструктивное создание. Потому что самая главная цель – обеспечение быстрого (5-8% в год) долгосрочного (20 лет минимум) инклюзивного (за счет того, что люди не страдают) экономического роста. Это мои предложения, которые зиждятся на экономической науке, на политэкономии и экономической истории. Нам необходимо обратить внимание на лучшие феноменальные истории, когда страна из грязи поднималась в статус развитой, и здравый смысл (экономика здравого смысла). Собственно, это и есть та основа, которая позволяет людям объяснять, что ты собираешься делать.
