Южная Корея: путём чеболя
Южная Корея - классический пример того, как можно построить процветающую страну на ограниченной территории, с агрессивными соседями и минимумом природных ресурсов. Блестящий вариант с точки зрения Беларуси. Давайте посмотрим, что можно было бы позаимствовать из южнокорейского опыта.
Вряд ли кто-то станет спорить с тем фактом, что сегодня Южная Корея является одной из богатейших стран мира. При этом Северная Корея, имеющая сопоставимые территорию, природные и людские ресурсы, остаётся, наоборот, одной из беднейших стран мира.
Резкое различие двух Корей обусловлено не только принципиально различным общественно-политическим устройством. В Южной Корее после войны сложилась уникальная экономическая модель, в основу которой были положены т.н. «чеболи». Именно чеболи стали причиной бурного развития Южной Кореи после длительного застоя и последовавшей за ним гражданской войны 1950-53 годов, и они во многом определяют современное экономическое положение страны.
Согласно принятому определению, чеболь – «Южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Конгломерат, представляющий собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определённых семей и под единым административным и финансовым контролем. Чеболи возникли в Южной Корее в конце Корейской войны и существуют до сих пор».
Принципиально важны здесь два момента. Во-первых, чеболь – это конгломерат, всеми компаниями которого управляет основной держатель акций и его семья. Все высшие посты в головной компании занимают либо родственники директора, либо его близкие друзья, таким образом осуществляется жёсткий контроль над всем чеболем. Это обеспечивает им независимость и самодостаточность.
Во-вторых, чеболь объединяет в рамках единой организационной структурой конгломераты предприятий различной отраслевой направленности. Чеболи имеют и ряд других характеристик. Например, они существуют при поддержке правительства страны, которое обеспечивает им защиту и ряд привилегий.
На весь мир известно около тридцати южнокорейских чеболей, их основные экономические показатели оглашаются каждый год. Так, в 1998 году все вместе они составляли 46% всех продаж в Южной Корее в промышленной отрасли. Наиболее известные чеболи: Samsung, LG, GS Group, Hyundai, SK Group, Daewoo, Lotte.
Система чеболей позволила Южной Корее во второй половине ХХ века оптимально выстраивать баланс во взаимоотношениях двух столпов экономической структуры – государства и частного бизнеса. Государственное регулирование (через уже упомянутую поддержку чеболей) – основа южнокорейской экономики. При этом жесткого контроля государства над экономикой в Республике Корея всё же не наблюдается.
Замечу, что в Южной Корее правительство смогло реализовать многое из того, что в Беларуси сегодня остаётся больше на уровне лозунгов. Например, импортозамещение и экспортно-ориентированную экономику. Чтобы понять, как это произошло, стоит посмотреть на историю южнокорейских экономических реформ. В этой истории выделяется пять этапов.
Первый этап совпал с периодом президентства Ли Сын Мана (1948-1960 гг.). В это время были созданы основы структуры госрегулирования, образован госсектор, развитию которого придавалось очень большое значение. Экономическое вмешательство государства и его собственная предпринимательская деятельность были оформлены законодательно.
Тогда же были проведены реформы – аграрная, административная, образовательная и ряд других – которые дали первоначальный импульс капитализации общества. В эти годы образованы многие министерства и другие официальные организации, на которые возлагались функции управления, координации и контроля со стороны государства за хозяйственным развитием, деятельностью экономических институтов и частных лиц.
Одновременно был объявлен курс на импортзамещающее развитие. Развитие экономики по принципу импортзамещения существенно расширило рамки госсектора, сформированного ранее в основном за счет предприятий и капитала бывшей японской собственности.
В 50-е годы правительство Южной Кореи смогло не «проесть», а эффективно использовать иностранную помощь и дешёвые американские кредиты. Они были потрачены на создание промышленных производств, развитие транспорта и связи – то есть на формирование экономической инфраструктуры. Всё построенное потом вошло в состав госсектора экономики.
Большая роль отводилась финансовым инструментам – приоритетному субсидированию, налоговым льготам и другим формам поощрения перспективных отраслей и крупных компаний. В 50-х государство поддерживало наиболее крупных по местным масштабам предпринимателей, создавая им более благоприятные стартовые возможности. Так возникли, развились и образовали свои «экономические империи» известные чеболи.
С другой стороны, государство ограничивало в кредитовании и подвергало налоговому прессингу те секторы экономики, которые не вписывались в государственную стратегию развития.
Второй этап охватил период нахождения у власти администрации Пак Чон Хи (1961-1979 гг.). За эти годы удалось реализовать поставленную цель – достигнуть в экономического процветания, направив национальное производство по пути экспортного развития. Речь идет о модели, подразумевающеё использование собственных (хотя бы относительных) преимуществ в производстве продукции с ориентацией на внешний рынок. Этой идее были подчинены все экономические функции государства, призванные в административно-управленческом, хозяйственном, финансовом отношении содействовать именно такому развитию экономической структуры страны. И в первую очередь наиболее перспективной с этой точки зрения её части – перерабатывающей промышленности.
Южнокорейскую экономику этого периода вполне можно назвать плановой. В каждой отрасли соответствующие министерства и ведомства вырабатывался единый подход и совместный вариант перспективного плана, под который затем обязаны были подстраиваться все экономические субъекты, начиная с государства и кончая частным бизнесом. Так система госрегулирования пронизывала все ступеньки экономической структуры.
В 70-е годы произошёл выход национальной промышленности на внешние рынки, начался поворот к открытости экономики. Заявили о себе крупные и конкурентоспособные на мировом рынке чеболи.
Однако зависимость южнокорейского бизнеса от госаппарата подрывала эффективность и мобильность экономики. Стремление бюрократии к полновластному контролю вызывало сопротивление всё большей части предпринимателей, включая представителей мелкого и среднего бизнеса.
Третий этап – правление президента Чон Ду Хвана (1980-1987 гг.), когда были предприняты попытки снизить степень влияния государства на экономику.
Четвертый этап начался с приходом к власти диктатора Ро Дэ У (1987-1992 гг.). Это была эпоха постепенного «размывания» системы госрегулирования экономики.
Пятый этап открылся годами правления президента Ким Ён Сама (1993-1997 гг.) и длится до сих пор. Под влиянием как внутренних причин, так и внешних факторов разгосударствление экономики стало ещё заметнее. Оценивая свои достижения по мировым критериям, Республика Корея причисляет себя к кругу развитых государств, а большинство из них прошли периоды разгосударствления экономики уже давно. Теперь Южная Корея идет по их стопам.
Южнокорейскую систему чеболей многие рассматривали как образец для подражания. Появился даже термин «чеболизация», который разъяснялся как «процесс формирования многоотраслевых холдингов с единой административно-хозяйственной политикой, охватывающих своей деятельностью значительную часть национальной экономики».
Интересно, что, к примеру, в России некоторые экономисты всерьёз говорили о том, что чеболизация – это перспективный путь экономического развития для России, поскольку обеспечивает перетекание капиталов, образующихся за счёт продажи сырьевых ресурсов, в недоинвестированные предприятия обрабатывающих отраслей, принадлежащие тому же холдингу.
В предложенной в 2002 году Российским союзом промышленников и предпринимателей концепции национальной промышленной политики, в частности, говорилось: «Постепенно крупные торговые фирмы, крупные производственные предприятия либо финансовые структуры организуют сначала вертикальные и горизонтальные холдинги. После этого они начинают превращаться в чеболи корейского образца. Таким образом, переход из накоплений в инвестиции в другие отрасли промышленности происходит в незначительных объемах и не через банковскую или фондовую сферу, а путем приобретения контрольных пакетов акций и включения в управляющую систему предприятий других отраслей. При слабости банковского сектора… пока для России другого пути не просматривается».
Впрочем, тогда в ответ представители российского банковского сообщества охарактеризовали чеболизацию как «создание узкого круга олигархических групп, которые поделят экономику на куски» и как «угрозу перспективам здорового развития национальной финансовой системы». На том, собственно, всё и закончилось.
Впрочем, в определённый момент и самим корейцам стало ясно: дальнейшее совершенствование системы чеболей невозможно, это тупиковый путь. Действительно, именно чеболи как уникальная форма существования корпораций превратили Южную Корею в одного из мировых экономических лидеров. Но динозавры тоже были весьма совершенными животными, однако стали тупиковой ветвью эволюции – их возможности развития оказались ограниченными. То же произошло и с южнокорейскими чеболями – они стали понемногу превращаться в мрачные корпорации-дзайбацу из романов Уильяма Гибсона.
Вовремя уловив эту тенденцию, южнокорейское правительство приняло меры. С 2002 года идёт реструктуризация чеболей с превращением их в классические ОАО западного образца.
